Ха! То были игроки,
Были воры и бандиты
(Все мы здесь не совершенны),
Но они творили чудо,
Превзойдя своей отвагой
Всю солдатчину вселенной,
От владыки Олоферна
До Радецкого с Гайнау.
В это время веры в чудо
Чудеса творили люди;
Тот, кто верил в невозможность,
Невозможное свершал.
Лишь глупец мог сомневаться,
Рассудительный же верил
И склонял перед чудесным
Низко голову мудрец.
Странно! Этих дней чудесных
Все звучит в уме сегодня
Удивительная повесть
Дон Жуана де Леон,
Что открыл для нас Флориду,
Но года искал напрасно
Для своей тоски чудесный,
Дальний остров: Бимини!
Бимини! При этом слове,
Сладком звуке у меня
Бьется сердце, и былые
Грезы юности проснулись,
На челе венки увяли,
Грустно смотрят на меня,
Точно кровью истекая,
Соловей рыдает мертвый.
И я вздрагиваю в страхе,
Содрогаюсь я так сильно,
Что потрескивают швы
На горячечной рубашке.
Но затем я улыбаюсь,
Потому что попугаи
Заскрипели смехотворно
И печально: «Бимини».
Помоги мне муза, фея
Париосса, дочь богов,
Докажи мне власть искусства
Благородного, поэзии —
Покажи, как ты колдуешь,
Преврати единым взмахом
Песнь мою в корабль волшебный,
Чтобы плыть на Бимини!
Лишь сказал я это слово,
Как исполнилось желанье
И корабль волшебный с доков
Мысли в воду погрузился.
|
|
Кто со мной на Бимини
Едет, господа и дамы?
Ветр попутный, вас доставит
Мой корабль на Бимини.
Вы страдаете подагрой,
Господа? Быть может, дамы
На своем челе лилейном
Уж морщинку отыскали?
Так за мной, на Бимини!
Там найдете исцеленье
От позорнейших пороков
При посредстве гидропатии.
И пожалуйста, не бойтесь,
Очень прочен мой корабль.
Из хореев, крепче дуба
Выстроены киль и помост.
На руле сидит Фантазия,
Радость правит парусами,
Юнги — быстрые остроты,
Здесь ли Разум? Я не знаю!
Реи — только из метафор,
Из гипербол — мачты, флаг мой
Черно-красно-золотой,
Баснословно-романтичный,
Флаг трехцветный Барбароссы,
Как его давно я видел
В Kyffhauzer'e и в соборе
Франкфуртском Святого Павла. —
Быстро морем мира сказки,
Синим морем мира сказки,
Мой корабль, корабль волшебный,
Тянет борозды мечтанья.
Искрометно предо мною
В колыхающейся сини
Стаей плещутся веселой
Большеротые дельфины —
И на них верхом несутся
Водяные почтальоны.
То амуры, что, надув
Щеки, в раковины трубят.
Трубят в звонкие фанфары,
Но послушай! Как звучит там
Из глубин морских внезапно
То хихиканье, то смех.
Ах, я знаю эти звуки,
Эти сладкие насмешки —
То задорные Ундины
Недоверчиво смеются
Надо мной, над шутовским
Кораблем, над шутовскою
Публикой и над поездкой
Шутовской на Бимини.
|
